ГАВАРИН НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ
Николай Иванович Гаварин (1870 – 1938), священник, священномученик
В Соборе Белорусских святых, Соборе Коми святых и Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской
Родился 23 декабря 1870 года в городе Якобштадте Курляндской губернии в семье священнослужителя Иоанна Гаварина.
В 1893 году окончил Рижскую духовную семинарию по первому разряду и один курс духовной академии и был рукоположен во священника ко храму в городе Гродно.
Был наблюдателем церковных школ Гроденского уезда.
С декабря 1903 года служил в кафедральном Софийском соборе города Гродно.
В 1906 – 1915 годах одновременно состоял законоучителем Гродненской частной женской 7-классной гимназии.
В 1915 году, в связи с военными действиями, причт храма был эвакуирован в Москву, и отец Николай стал служить в храме святителя Николая на Щепах близ Смоленской площади.
В 1930 году был выселен властями из Москвы как социально чуждый элемент.
Потеряв место жительства, уехал сначала в село Кунцево, а затем поселился в поселке Немчиновка под Москвой и стал служить в храме Рождества Христова.
В конце 1934 года новый председатель Немчиновского поселкового совета запретил проведение приходских собраний, колокольный звон, а затем по его распоряжению были сняты и сами колокола. Спустя немного времени, он решил храм закрыть, а здание отдать под занятия физкультурников, ссылаясь на малочисленность прихожан. В это время в поселке было около семисот домов и проживало восемь тысяч жителей, из которых две тысячи подписались как верующие под заявлением с протестом против закрытия храма.
25 марта 1935 года президиум Мособлисполкома вынес постановление о закрытии церкви по ходатайству председателя Немчиновского поссовета гражданина Куликова, мотивируемое крайне малым количеством верующих Немчиновского прихода.
2 апреля 1935 года живший на покое в Немчиновке архиепископ Иннокентий (Соколов) направил ходатайство на имя сестры Ленина Марии Ильиничны:
«Я, нижеподписавшийся... обращаюсь к Вам, добрейшая Мария Ильинична, с покорнейшей просьбой поддержать ходатайство православных, поданное в Отдел Культов ВЦИКа об оставлении нам молитвенного здания для совершения необходимых треб».
Ответа на это письмо не последовало. Общиной были написаны и отправлены еще несколько прошений, но ответа и на них не последовало. Все это время в храме, однако, продолжались богослужения.
20 сентября 1935 года было отдано окончательное распоряжение о закрытии храма. В течение трех дней верующие попытались обжаловать это решение, добавляя, что если невозможно оставить им храм, то они просят разрешения снять для богослужений сарай, который у них для этой цели уже найден. Но власти стояли на своем: храм закрыть и не разрешать взять другого помещения.
Весь клир храма, включая протоиерея Алексия Соколова, священника Николая Гаварина и служившего в этом же храме диакона сщмч. Елисея Штольдера, вынужден был перейти служить в Николаевский храм в селе Ромашково.
В августе 1937 года следователь вызвал одного из жителей Кунцево, некоего Александра Ивановича, и предложил ему дать показания на священника Николая Гаварина. Свидетель был со священником незнаком и отказался давать показания. Спустя некоторое время следователь сам сочинил протокола допроса и потребовал, чтобы свидетель его подписал, что тот, наконец, не читая, и сделал. Затем следователь позвал к себе приятеля первого свидетеля - Илью Тимофеевича, который также подписал заранее написанные протоколы «свидетельских показаний». Впоследствии, когда следователю понадобились лжесвидетельства против других людей, он, зайдя к Илье Тимофеевичу домой, попросил его подписать еще три пустых бланка протоколов, что тот и сделал.
Для более эффективного ведения дел следователь привлек к следственному процессу председателя Ново-Ивановского сельсовета, который согласился вместе со следователем писать протоколы допросов от лица лжесвидетелей, как хорошо знавший людей, проживающих в этом районе. Следователь сначала составлял конспект об антисоветской и антигосударственной деятельности подозреваемого, потом писал протоколы, а затем вызывал того, от чьего лица протоколы были написаны, а председатель сельсовета – тех, за кого он писал протоколы. Так в течение короткого времени они вдвоем составили более полусотни протоколов показаний лжесвидетелей.
На основании подобного рода лжесвидетельств 29 августа 1937 года священник Николай Гаварин был арестован и заключен в Таганскую тюрьму в Москве.
– Беседовали ли вы со Штольдером на политические темы? – спросил священника следователь.
– Мы беседовали о церковных делах, как сейчас нам, священнослужителям, живется плохо при советской власти. Говорили о газетных новостях, об испанских событиях, выражая сомнения, что испанские войска победят фашистов, которые сильны своим вооружением.
– Значит, вы находились на стороне фашистских войск?
– Я этого не могу сказать: мы считали, что фашистские войска сильны своей техникой и организованностью; кроме того, им помогают такие сильные государства, как Германия и Италия.
– Расскажите о своих антисоветских разговорах, которые вы вели вместе со Штольдером.
– Мы беседовали о том, что советская власть неправильно делает, что закрывает церкви, устраивает гонения на церковнослужителей, давит налогами.
– Расскажите о содержании антисоветских бесед подробнее.
– Не могу. Забыл.
– Расскажите о вашем отношении к советской власти.
– Мое отношение к советской власти отрицательное. Я не могу помириться с советской властью за те притеснения, которые мы терпим.
– Следствием установлено, что вы состояли в контрреволюционной террористическо-повстанческой группе и вели активную агитацию против советской власти, членов советского правительства и вождей коммунистической партии. Дайте показания по этому вопросу.
– Я был недоволен советской властью по вопросу ее отношения к религии и к нам, священнослужителям. Но в контрреволюционной группе я не состоял.
15 сентября 1937 года тройкой НКВД приговорен к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь и отправлен в Ухтпечлаг.
В это время некоторые родственники осужденных вместе со священником стали жаловаться на неправый приговор, доказывая их невиновность; было затеяно новое следствие и передопрошены свидетели, которые поначалу держались прежних показаний, боясь ответственности за лжесвидетельство, а затем все же заявили, что они оболгали людей. Новое расследование, произведенное в 1939 году, вынуждено было признать, что все приговоренные по делу были осуждены неправо. Однако приговор относительно них отменен не был.
Скончался 24 апреля 1938 года в Ухтпечлаге. Погребен в безвестной могиле.
Определением Священного Синода от 24 декабря 2004 года причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
Источник - https://drevo-info.ru/articles/24307.html
КРЕСТНИКОВ СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Сергей Александрович Крестников (1893 - 1938), послушник, регент, председатель церковноприходского совета, преподобномученик
В Соборах Московских и Коми святых и в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской и новомучеников и исповедников Радонежских
Родился 1 июля 1893 года в городе Москве.
По окончании школы в 1905 году поступил в Московский Покровский монастырь и до 1915 года пел здесь в хоре. Затем в течение двух лет пел в хорах московских церквей.
В 1918 году поступил послушником в Троице-Сергиеву лавру.
В 1919 году, после закрытия лавры, перешел в Гефсиманский скит. Неизвестно, принял ли монашество, но в следственном деле 1936 года, Сергея Александровича иногда называют "монахом-попом"
С 1922 года - регент церковного хора и псаломщик в хоре Пятницкой церкви в Сергиевом Посаде.
С 21 октября 1928 года - псаломщик в храме на Кукуевском кладбище. Помимо певческого послушания был сторожем, а впоследствии был избран председателем церковного совета храма. Как и многие из братии, послушник Сергий продолжал поддерживать духовную связь с последним перед закрытием наместником лавры архимандритом Кронидом (Любимовым).
В 1935 году сотрудники НКВД арестовали бывших насельников Лавры, живших в квартирах Загорска, и священников, служивших в городских храмах.
21 октября 1935 года послушник Сергий был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве.
Проходил по групповому делу "Дело духовенства и церковников во главе с архимандритом Маврикием. Загорск. 1936г." как "участник контрреволюционной монархической группировки духовенства и церковников во главе с монахом Маврикиеем и монахом игуменом Максимилианом".
Начались допросы свидетелей и обвиняемых. Некоторые обвиняемые и свидетели показали, будто Сергей Крестников говорил, что церковнослужителей замучили налогами, что советская власть "поставила своей задачей ликвидировать все православные церкви в России, поэтому мы видим на каждом шагу разрушение церквей против желания верующих; делают это сидящие у власти евреи".
Следователем для дачи показаний были вызваны: благочинный Загорского округа прот. Димитрий Баянов, священники Виталий Лукашевич, Михаил Поздеев, Леонид Багрецов и Александр Маслов. По требованию следователей НКВД они оговорили арестованных, подписав лжесвидетельства против них.
Один из свидетелей говорил:
"Крестников являлся организатором богослужений монастырского харктера, стремился к выполнению монастырского церковного устава и служению акафистов, также старался укрепить монастырский распорядок в общине"
Следователь спросил послушника Сергия, какие беседы велись среди монашествующих, на что тот ответил, что беседы ведутся на религиозно-духовные темы: одни считают, что уже наступили времена антихриста и по этой причине усиливаются гонения и преследования за религиозные убеждения; но он считает иначе – что все переживают сейчас время преддверия прихода антихриста.
– Как вы реагировали на закрытие церквей? – спросил его следователь.
– Советская власть закрывает церкви без согласия верующих и делает это неправильно, а также ни за что высылает духовенство, лишая его нормальной жизни.
– Вы выражали недовольство советской властью окружающим вас лицам?
– Я советской властью недоволен, потому что она насильно, без согласия верующих закрывает церкви, ни за что высылает духовенство и верующих.
– Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?
– Я настроен антисоветски, потому что советская власть организовала гонение на религию, высылает ни за что верующих, без согласия верующих закрывает церкви, – повторил послушник.
На этом допросы были закончены, и 5 января 1936 года закончено и само следствие. Послушник Сергий был обвинен в том, что будто бы он
«являлся участником контрреволюционной группировки, среди окружающих распространял контрреволюционные ложные слухи о якобы проводимом гонении на верующих в СССР, в контрреволюционных целях прославлял могилу “старца Алексея”, распускал ложные слухи “о чудесных исцелениях на могиле старца”, читал и распространял контрреволюционную антисемитскую литературу» (при аресте была найдена книга Нилуса).
8 января 1936 года Особым Совещанием при НКВД приговорен к пяти годам исправительно-трудовых лагерей, и он был отправлен в Ухтпечлаг в город Чибью.
21 января 1938 года снова был арестован как "участник контрреволюционной группы, проводил среди заключенных контрреволюционную деятельность, направленную на дискредитацию партии и правительства" и заключен в следственный изолятор в Чибью.
– Признаете ли себя виновным в предъявленном вам обвинении? – спросил его следователь.
– Виновным себя не признаю. Я говорил заключенным, что в лагере жить тяжело. Больше показать ничего не могу.
15 марта 1938 года тройкой НКВД приговорен к расстрелу.
Расстрелян 25 апреля 1938 года и погребен в общей безвестной могиле.
15 декабря 1989 года был реабилитирован прокуратурой Московской области по 1936 году репрессий.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Церкви Русской постановлением Священного Синода от 26 декабря 2002 года для общецерковного почитания.
Источник - https://drevo-info.ru/articles/17430.html | 
